1 сентября 2016 года в России начинается реформа третейских судов. С этой даты они меняют названия на постоянные арбитражные учреждения и фактически полностью вливаются в российскую судебную систему.

Мы подготовили карточки с наиболее значимыми изменениями, которые произошли в институте третейского разбирательства.

Федеральный закон от 29.12.2015 N 382-ФЗ о третейском арбитраже вступает в силу 1 сентября 2016 года. К этому документу уже разработано множество ведомственных нормативных актов, определяющих новые правила работы третейских судов в Российской Федерации. В результате арбитражей станет меньше, но они станут достойными конкурентами государственным судам.Что же меняется в системе бывших коммерческих “карманных судов” корпораций?

Впервые в России в отношении третейских судов официально применено широкоиспользуемое в Европе понятие «арбитраж».

Согласно норм закона об арбитраже, постоянно действующее арбитражное учреждение — это структурное подразделение юридического лица, которое на постоянной основе выполняет функции по администрированию арбитража.

Законом также предусмотрены третейские суды «ad hoc», т.е. созданные для рассмотрения всего одного конкретного спора. Но они смогут действовать только с ограничениями.

В Российской Федерации новые арбитражные учреждения могут создаваться только при некоммерческих организациях. Создание одного постоянно действующего арбитражного учреждения одновременно при двух и более НКО не допускается.

Исключение из правила о необходимости разрешения Правительства РФ на работу законом предусмотрено только для МКАС и МАК, которые созданы и действуют при Торгово-промышленной палате РФ. Остальные арбитражи работать без разрешения чиновников не смогут. Более того, отказ в таком разрешении обжалованию не подлежит.

Правила об обязательном получении разрешения Правительства РФ на работу постоянно действующего арбитражного учреждения в России распространяются также на все иностранные арбитражные учреждения.

Единственное требование, которое при этом предъявляется к иностранным арбитражным учреждениям, – наличие признанной международной репутации.

Деятельность постоянно действующего арбитражного учреждения должна способствовать более широкому применению в Российской Федерации арбитража, а также укреплению законности, становлению и развитию партнерских деловых отношений, формированию этики делового оборота.

Все постоянно действующие арбитражные учреждения должны осуществлять свою деятельность в соответствии с правилами арбитража. Эти правила должны быть депонированы в уполномоченном федеральном органе исполнительной власти.

 Постоянно действующее арбитражное учреждение обязано публиковать актуальную информацию о его органах управления (в том числе о вхождении в них учредителей (участников) НКО, при которой создано постоянно действующее арбитражное учреждение).

Порядок опубликования такой информации устанавливается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Одним из нововведений закона об арбитраже является предоставление сторонам возможности назначения арбитром судьи в отставке. Арбитры получили также процессуально-закрепленный свидетельский иммунитет. Арбитрами могут быть лица, не имеющие юридического образования, но отвечающие ряду требований. Окончательное слово в назначении арбитров будет иметь контролирующий государственный суд.

Определение, вынесенное государственным судом РФ в рамках оказания содействия третейским судам, является окончательным и обжалованию не подлежит. Однако стороны арбитража, администрируемого постоянно действующим арбитражным учреждением получили право достигнуть соглашение об отказе от возможности обращения в государственный суд по таким вопросам.

Судопроизводство осуществляется на основании правил, утвержденных организацией, при которой он создан, если стороны не договорились об иных правилах. Если какие-то вопросы в своем соглашении стороны не оговорили, такие вопросы регулируются по правилам соответствующего третейского суда.

А значит, суд может запросить дополнительные доказательства.

 Содействие государственных судов выражается в рассмотрении и удовлетворении запросов третейских судов о получении письменных, вещественных доказательств, иных документов и материалов, вопросов назначения, отводов и прекращения полномочий арбитров.

Новый закон предусматривает гражданско-правовую ответственность НКО, при которой создано арбитражное учреждение, и уголовную ответственность арбитров.

В случае, если правила постоянно действующего арбитража не устанавливают его ответственность перед сторонами арбитражного соглашения в большем размере, чем предусмотрено законом, НКО несет гражданско-правовую ответственность перед сторонами арбитража только в виде возмещения убытков, причиненных им вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения постоянно действующим арбитражным учреждением своих функций по администрированию арбитража или связанных с осуществлением им своих обязанностей, предусмотренных правилами постоянно действующего арбитражного учреждения, при наличии умысла или грубой неосторожности. Арбитр может нести уголовную ответственность в целях возмещения ущерба, причиненного преступлением, в совершении которого арбитр будет признан виновным в установленном законом порядке.

Решение третейского суда, в отношении которого получен исполнительный лист на его принудительное исполнение, по своей юридической силе равнозначно вступившим в законную силу судебным актам судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

 Третейский суд при необходимости может исправить допущенные в вынесенном решении ошибки, описки и опечатки, разъяснить свое решение, может также вынести дополнительное решение для разрешения заявленных требований, которые не были им рассмотрены, однако сделать это он вправе только по заявлению сторон.

Государственные суды в ходе рассмотрения вопросов о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение судебных актов арбитражных учреждений должны противодействовать их легализации, если имеются убедительные доказательства ангажированности состава арбитров с одним из участников спора, который имел возможность повлиять на принятие решения в свою пользу. Установление аффилированности третейских судей с кем-то из участников процесса, а также финансирование третейского суда за его счет являются основанием для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда или его отмены по заявлению стороны спора или третьего лица.

Новости СРО

По инициативе либеральной платформы партии «Единая Россия» запущен партийный проект «Комфортная Правовая Среда», в рамках которого предлагается реформировать систему третейского судопроизводства, сообщает пресс-служба Арбитражного третейского суда города Москвы.

«Как только мы подняли тему изменения регулирования третейских судов, — поясняет депутат Государственной Думы, координатор проекта «Комфортная Правовая Среда» Рафаэль Марданшин, -с нами начали активно взаимодействовать председатели третейских судов, представители бизнес-сообществ и коммерческих организаций, при которых действуют третейские суды.

В том числе базовый перечень поправок поступил от Союза третейских судов, профессионального некоммерческого объединения в этой отрасли. Мы взяли этот перечень в работу, и многое из предложенного Союзом будет учтено при внесении поправок в законодательство».

Как отметилРафаэль Марданшин, варианты решения проблемных моментов будут рассматриваться с участием экспертов, депутатов, судейского сообщества.

По словам президента Союза третейских судов, председателя Арбитражного третейского суда Москвы Алексея Кравцова,главное при проведении реформы – учитывать опыт реально работающих третейских судов и тех, кто работает в этой сфере и знает ее проблемы изнутри.

«Союзом третейских судов направлено 34 предложения с обоснованиями по совершенствованию системы третейского судопроизводства в России.

Все эти предложения нацелены на то, чтобы определить статус третейских судов в российской правовой системе, меры ответственности и социальной защиты третейских судов и судей, устранить правовые неопределенности в сфере коммерческого арбитража, более подробно описать процесс принудительного исполнения решений третейских судов», — отметил Алексей Кравцов.

Он также уточнил, что Союз третейских судов предлагает ужесточить требования конфиденциальности и независимости третейского разбирательства.

Эксперты также считают, что необходимо добиться того, чтобы третейские суды публично называли своих учредителей.

«Одно из важных предложений Союза – ввести государственную регистрацию третейских судов и назначить для них надзорный орган», — добавил Алексей Кравцов.

Сохранить как PDF файл

Темы: законодательство, суд, Третейский суд

Реформа третейских судов: стала ли система эффективнее?

Как известно, с 1 ноября 2017 года для третейского разбирательства в России началась новая эпоха – третейские суды уступили место постоянно действующим арбитражным учреждениям. Предварительные итоги реформы системы арбитража можно подвести уже сейчас.

Первое и главное последствие на сегодняшний день – уменьшение числа арбитражей в 100 раз. В стране осталось всего 4 арбитражных учреждения, которые соответствуют всем положениям нового закона – два действуют при ТПП РФ, а два – прошли всю процедуру согласования и оформления в Минюсте.

Одно из прошедших процедуру учреждений действует при Российском Институте современного арбитража, а второе – при Российском союзе промышленников и предпринимателей.

Несмотря на то, что подобные результаты изначально предполагались инициаторами реформы, такие масштабы не могут не огорчать – несмотря на то, что Минюст заявлял о десятках заявлений, арбитражных учреждений по-прежнему четыре на всю страну, хотя, по метким замечаниям некоторых предпринимателей, этого мало даже для одной Москвы.

Основной смысл реформы третейского разбирательства – убрать «карманные» арбитражи.

Слово «арбитраж» в данном контексте особенно важно – во всем мире систему урегулирования споров в негосударственных судах специальными арбитрами принято называть арбитражем. В России устоявшуюся терминологию ломают арбитражные суды, которые являются государственными наряду с судами общей юрисдикции.

В целом же реформа, разработка которой началась после поручения Президента в 2013 году, строилась на понимании того, что сфера третейского разбирательства недостаточно урегулирована, и как следствие этого зачастую подконтрольные одной из сторон спора третейские суды служат инструментом для вынесения несправедливого решения, мошенничества и кражи собственности.

В 2014 году законодателей попросил дополнительно урегулировать эти вопросы Конституционный суд Российской Федерации.

Пожалуй, именно Постановление Конституционного Суда РФ от 18 ноября 2014 г.

№30-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 18 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», пункта 2 части 3 статьи 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 3 статьи 10 Федерального закона «О некоммерческих организациях» в связи с жалобой открытого акционерного общества «Сбербанк России» стало ключевым для всей отрасли. Спор, который рассматривался в третейском суде, действующем при АНО, одним из учредителей которой выступал Сбербанк (сторона спора) фактически остался без разрешения – Высший арбитражный суд отказался выдавать исполнительный лист на решение такого суда, пояснив, что решение вряд ли можно назвать беспристрастным, а арбитров – независимыми. Конституционный суд РФ нашел этот подход неконституционным и призвал рассматривать отношения между арбитрами и сторонами спора отдельном по каждому случаю.
В конечном счете, вместо нескольких сотен третейских судов мы получили четыре постоянно действующих арбитражных учреждения.

• Налицо ещё одно проявление общей тенденции последних лет – монополизации, централизации отрасли.
• В западных правопорядках различают понятия regulation и deregulation – к сожалению, в России можно говорить об абсолютном доминировании regulation, государство стремится регулировать всё, брать на себя множество административных и контрольно-надзорных функций, однако это не всегда эффективно и правильно.
• Публикация доступна по ссылке: https://businessandwoman.ru/novosti/reforma-tretejskih-sudov-stala-li-sistema-effektivnee/
• #адвокат #Постанюк #интервью #третейскийсуд #реформа #новости

Война за третейские суды: реинкарнация

Евгений Разумный / Ведомости

Зампред комитета Госдумы по финансовому рынку Антон Гетта, единоросс, в конце ноября 2019 г. внес поправки в закон о промышленной политике. Позже к нему присоединились еще 27 депутатов. Поправки предусматривают создание арбитража, учредителем которого выступает госкорпорация «Ростех».

Законодательный маневр позволяет госкорпорации обойти закон об арбитражах (третейских судах), согласно которому они должны получать лицензию Минюста. Прецедент уже есть: Международный коммерческий арбитражный суд (МКАС) при Торгово-промышленной палате (ТПП) существует по закону о международном коммерческом арбитраже, лицензию Минюста ему получать не пришлось.

Теоретически подобным образом могут поступить и другие крупные госкорпорации и госбанки.

В 1990–2000-е гг. предприниматели через третейские суды могли реализовать право на честное рассмотрение спора, особенно с организациями, близкими к государству. Теперь это гораздо сложнее: третейские суды стали недоступны для предпринимателей, стоимость разбирательства в них подорожала, регионы в арбитражах представлены плохо.

У суда «Ростеха» большие перспективы. Если крупная организация в контрактах с контрагентами оговаривает, что споры рассматриваются в ее собственном третейском суде, контрагентам остается только согласиться – или отказаться от контракта.

У себя в суде госкорпорация сможет вести споры с контрагентами, не вынося сор из избы. Кроме того, администрировать споры – довольно прибыльное дело, и госкорпорации не придется отдавать средства другим судам.

Сейчас почти все споры «Ростеха» решаются в арбитраже РСПП, но с приведением решения в исполнение бывают проблемы. Например, если у третейского судьи нет допуска к гостайне, то государственный суд может отказать в выдаче исполнительного листа.

Тогда госкорпорация оказывается в ситуации, когда спор она выиграла, а деньги получить не может: надо идти в государственный суд.

«Ростех» не будет первой госкорпорацией с собственным третейским судом. Российский арбитражный центр (РАЦ), возможно, связан с «Росатомом»: в 2019 г. из 262 рассмотренных им дел 194 были внутригрупповыми спорами предприятий атомной отрасли.

Для таких споров в РАЦе есть упрощенная процедура и уменьшенные ставки сборов. Так что «свой арбитраж» – это тренд, просто раньше позволить себе его могли обычные корпорации, а теперь только государственные.

У остальных не хватает лоббистских возможностей.

Третейские суды (арбитражи) всюду в мире – альтернатива государственным. И в России до 2017 г., по разным оценкам, работало от 398 до 1829 третейских судов.

Разброс в данных объясняется тем, что третейские суды были саморегулируемыми, они лишь уведомляли государство о своем существовании.

Первая оценка получена в ходе переписи третейских судов журнала «Третейский суд», вторая – из данных государственных судов.

Преимущество третейского суда перед государственным – возможность конфиденциально разрешить спор, а потом получить в государственном суде исполнительный лист (как говорят юристы, «засилить решение»).

По общему праву такое решение не может быть пересмотрено государственным судом. Третейские суды могут быть и международными – один из таких вынес решение о споре между акционерами ЮКОСа и Россией.

Реформа третейских судов 2015–2017 гг. была направлена против «карманных» судов: Минюст ввел лицензирование, их количество резко сократилось, сегодня в России нет и десятка, хотя ежегодно на лицензию подавалось порядка 100 заявок.

Из известных арбитражей первым пал Сибирский третейский суд (СТС): ему в предоставлении лицензии отказывали шесть раз. Председатель суда Михаил Морозов безуспешно обжаловал решения Минюста в суде. Среди оснований для отказа называлось отсутствие у суда репутации.

Сотни дел, которые этот суд рассматривал ежегодно, и его успешное функционирование с 1992 г. во внимание приняты не были.

Итоги реформы положительно оценивают третейские суды, получившие разрешение работать. Сейчас рынок поделили в основном три: уже упоминавшиеся МКАС при ТПП, РАЦ и Арбитражный центр при РСПП. Заметны третейский суд по спортивным спорам и два иностранных суда (венский и гонконгский арбитражи), получившие лицензии в России.

Основные арбитражи, уцелевшие после реформы, тесно связаны с государством. По сути, на арбитражи, оставшиеся островком «вольницы 1990-х», была распространена вертикаль власти. Борясь с «карманными» третейскими судами, государство фактически создало систему «государственно-карманных» третейских судов.

В процессе реформы уровень конкуренции среди арбитражей сильно сократился. Минюст отказал в лицензии арбитражам, связанным со Сбербанком, с «Ростехом», третейскому суду при Российской арбитражной ассоциации (объединяет более 100 юридических фирм).

Но если СТС пытался отсудить лицензию, то «Ростех» поступил изящнее: правит законодательство.

Идеологически законопроект депутата Гетты противоречит реформе 2015–2017 гг., но Минюст к нему возражений не имеет. Нынешний министр юстиции Константин Чуйченко возглавил министерство в 2020 г., и реформа 2015 г. – не его детище.

Министр более чем знаком с третейскими судами: будучи в «Газпроме» начальником юридического департамента, Чуйченко в 2000-х гг. создал его третейский суд, возглавлял его и входил в число третейских судей «Газпрома», уже будучи помощником президента.

Минюст не против, значит, открывается дорога к своим арбитражам и для других госкорпораций.

Но третейским судам все равно будет очень трудно выжить. Российская система государственного правосудия отторгает третейские суды.

Их реформу инициировал Высший арбитражный суд и лично его председатель Антон Иванов, публично выступавший за борьбу с «карманными» судами.

Но с тех пор реформирован до полного исчезновения и Высший арбитражный суд, а, сняв судейскую мантию, Иванов стал противником своей же реформы.

Негативное отношение государственных судов к третейским не изменилось. В представлении российских судей правосудие должно быть только государственным.

Как показывает проведенная мною серия интервью с судьями и экспертами из третейского сообщества, судьи полагают, что третейские суды помогают компаниям в мошенничестве (например, в выводе средств при банкротстве), и не понимают, зачем они вообще нужны в судебной системе.

Хотя именно третейские суды могут снять часть нагрузки с государственных и дать участникам гражданского оборота возможность выбора.

Поэтому едва ли третейские суды смогут спокойно работать в существующей парадигме. Государство не будет им помогать. «Карманные» третейские суды, за которыми скрываются серьезные интересы влиятельных политических акторов, неизбежно будут появляться, но их работа подтвердит мнение российских судей, что такие суды действуют лишь в интересах тех, кто их создал.

Третейские суды: о разнице понятий и совершенствовании системы

1 сентября 2016 года вступает в силу Федеральный закон от 29.12.

2015 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации»[1] (далее – закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве)»), разработанный во исполнение поручения по реализации Послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации от 27 декабря 2013 года[2] и направленный на совершенствование системы третейского судопроизводства.

Как утверждается в Пояснительной записке к Проекту Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве)», в настоящее время действующее законодательство, регулирующее институт третейского разбирательства в Российской Федерации, не позволяет обеспечить высокий его уровень, а также реальную востребованность данного института со стороны участников гражданского оборота[3]. Отмечается, что несовершенство правового регулирования, предусмотренного в рамках действующего Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»[4] (далее – закон «О третейских судах»), на практике приводит к многочисленным злоупотреблениям с использованием третейских судов, что, в свою очередь, ведёт к дискредитации данного института.

О каких «несовершенствах» ведёт речь законодатель? Во-первых, это терминологическая неоднозначность, проявившаяся в результате существования в России сразу двух законов, регулирующих арбитражное разбирательство – закона «О третейских судах» и Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже»[5] (далее – закон «Об МКА»).

Во-вторых, это недостаточная степень законодательного регулирования института заключения арбитражных соглашений, в результате чего сложилась обширная судебная практика, конкретизирующая положения закона «О третейских судах» и закона «Об МКА» в части определения природы арбитражного соглашения, его действия в результате перемены лиц, первоначально заключивших данное соглашение, а также формы его заключения[6]. В-третьих, это отсутствие в действующем законодательстве общих требований к лицам, выступающим в качестве арбитров. На данный момент (в случае соглашения сторон об институциональном арбитраже) решение этого вопроса определяется арбитражным учреждением в соответствии с его регламентом. Однако объективная необходимость закрепления общих требований к арбитрам остается в случае, если стороны договорились об арбитраже ad hoc. В-четвертых, это отсутствие в действующем законодательстве положений, посвященных порядку образования и деятельности постоянно действующих арбитражных учреждений в Российской Федерации.

Вышеперечисленные проблемы вызвали необходимость совершенствования системы третейского разбирательства. Каким образом новый закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве») собирается справиться с этой задачей?

Согласно Пояснительной записке к Проекту закона, создание современного и эффективного механизма правового регулирования института арбитража (третейского разбирательства) в России будет проходить с учетом мировой практики в области регулирования деятельности третейских судов и текущего состояния данного института в Российской Федерации[7].

Обратимся к «мировой практике»

Мировая практика исходит из широкого толкования понятия «арбитраж», поэтому в большинстве стран мира он регулируется единым законом об арбитраже (например, Федеральный арбитражный акт США, Закон Китайской Народной Республики «Об арбитраже» 1995 г., Шведский Закон об арбитраже 1999 г., German Arbitration Act, и другие).

В России существование двух законодательных актов (несмотря на их схожий характер регулирования) создаёт относительные сложности при правоприменении.

  Прибегнув к телеологическому методу толкования, можно сказать, что такое разграничение имело целью повышение эффективности российского МКА и уровня доверия к нему со стороны зарубежных компаний. Однако сильных различий между МКА и третейским разбирательством в действительности нет (что и доказывает мировой опыт).

Тем не менее с принятием нового закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве)» разграничение остаётся в силе. Вместе с тем законодателем предпринята попытка уменьшить терминологическую неоднозначность. В настоящее время ст.

2 закона «Об МКА» отождествляет понятия «арбитраж» и «третейский суд», а также определяет «арбитраж» как любой арбитраж (третейский суд), в том числе международный коммерческий.

Несмотря на это нельзя считать, что понятия «третейский суд» и «международный коммерческий арбитраж» соотносятся как родовое и видовое понятия, поскольку закон «О третейских судах» (ст. 1) четко оговаривает, что его действие не распространяется на международный коммерческий арбитраж. Это создавало сложности при определении компетенции суда по арбитражной оговорке, а также в определении lex arbitri, на основании которого должен действовать суд.

«Прибегнув к телеологическому методу толкования, можно сказать, что такое разграничение имело целью повышение эффективности российского МКА и уровня доверия к нему со стороны зарубежных компаний»

Новый закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве)» также определяет арбитраж как любое третейское разбирательство, включая МКА. Однако в то же время он конкретизирует основные понятия следующим образом:

• третейский суд – единоличный арбитр или коллегия арбитров;
• арбитраж (третейское разбирательство) – процесс разрешения спора третейским судом и принятия решения третейским судом (арбитражного решения);
• арбитраж внутренних споров – арбитраж, не относящийся к международному коммерческому арбитражу;
• международный коммерческий арбитраж – арбитраж, к которому применяется Закон Российской Федерации от 7 июля 1993 года № 5338-1 «О международном коммерческом арбитраже».

Использование понятий «арбитраж внутренних споров» и «международный коммерческий арбитраж» наконец решило проблему соотношения третейского суда и МКА. Теперь можно сказать, что понятия «арбитраж (третейское разбирательство)» и «МКА» соотносятся как родовое и видовое понятия.

Из этого следует, что законодатель устанавливает для всего третейского разбирательства (любого, вне зависимости от сферы спора) lex generalis – закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве)», и как lex specialis для международного коммерческого арбитража – закон «Об МКА».

Существование режима lex specialis для МКА связано с тем, что закон «Об МКА» создан в соответствии с мировыми стандартами, установленными Типовым законом ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 года[8].

Из этого следует, что он должен применяться исключительно к отношениям международного характера, чтобы гарантировать соответствующий уровень регулирования и обеспечить иностранным участникам гражданского оборота высокий уровень экономической грамотности и правопонимания арбитров.

Обратимся к «текущему состоянию арбитража в Российской Федерации»

Новый закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве)» отразил сложившийся единообразный подход судебной практики касательно арбитражного соглашения: вводится подробное регулирование вопросов, связанных с их заключением и действием[9].

В связи с невозможностью определения специальных требований к третейским судам, создаваемым для разрешения конкретного спора (арбитраж ad hoc), законом предусмотрен ряд ограничений для таких третейских судов: на их рассмотрение не могут быть переданы корпоративные споры. В отношении арбитров и требований к ним в таких судах будут применяться общие требования, также установленные новым законом.

«В связи с невозможностью определения специальных требований к третейским судам, создаваемым для разрешения конкретного спора (арбитраж ad hoc), законом предусмотрен ряд ограничений для таких третейских судов: на их рассмотрение не могут быть переданы корпоративные споры»

Кроме регламентации процедуры арбитража (третейского разбирательства) и требований к арбитрам, законопроектом предусмотрен отдельный раздел, посвящённый порядку образования и деятельности постоянно действующих арбитражных учреждений (далее –ПДАУ) в Российской Федерации.

Так, предусматривается, что новые ПДАУ могут создаваться только при некоммерческих организациях. Для их создания необходимо будет получить разрешение, выдаваемое Правительством России в случае соответствия ПДАУ определенным критериям.

Без специального разрешения осуществлять функции ПДАУ смогут Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации как арбитражные центры с признанной международной репутацией, успешно функционирующие уже более восьмидесяти лет.

Для иностранных арбитражных учреждений также предусматривается необходимость получения разрешения.

Можно считать, что принятие закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» имеет для этого достаточные основания. Во-первых, это необходимо, потому что арбитражное соглашение лишает стороны права на защиту в государственном суде[10].

Во-вторых, это важно, потому что с момента, когда право на защиту переходит в третейский суд, оно должно реализовываться на более высоком уровне, на достижение которого и направлен новый закон.

Практика покажет, насколько он эффективен, и способен ли справиться с поставленными задачами.

Гаянэ Гулян

Источник фото: http://www.businessbvi.com/

[1] Федеральный закон от 29.12.2015 N 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс», 2016.

[2] Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации от 27 декабря 2013 г.  № Пр-3086 // СПС «КонсультантПлюс», 2016.

[3] Пояснительная записка к Проекту Федерального закона № 788111-6 «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (ред., внесенная в ГД ФС РФ, текст по состоянию на 08.05.2015) // СПС «КонсультантПлюс», 2016. С.1.

Третейская реформа: первые итоги

С 1 ноября 2017 года в РФ рассматривать третейские споры могут только те арбитражные учреждения, которые получили разрешение правительства. Реформа сократила количество третейских судов в десятки раз.

Сколько их?

Сейчас осталось четыре действующих третейских суда:

1. Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации.
2. Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации.
3. Арбитражный центр при Российском союзе промышленников и предпринимателей (распоряжение Правительства от 27 апреля 2017 г. № 798-р).
4. Арбитражный центр при некоммерческой автономной организации «Институт современного арбитража» (распоряжение Правительства от 27 апреля 2017 г. № 799-р).

• Почему?
• Остальные арбитражные учреждения и третейские суды не получили разрешения.
• Причинами «отсева» Минюст назвал в том числе «большое количество недочетов и ошибок в заполнении документов»
• О каких недостатках и ошибках идёт речь?

• несовпадение информации об арбитрах в рекомендованном списке постоянно действующих арбитражных учреждений(ПДАУ) с данными документов НКО (например, несовпадение названий вуза в дипломе и в настоящий момент; изменение в должности арбитра за время рассмотрения документов; несовпадение шифра научной специальности с данными из электронного каталога диссертаций РГБ; и т.п.);
• отсутствие оригиналов или надлежаще заверенных копий документов, подтверждающих наличие у арбитров необходимого по закону десятилетнего опыта разрешения гражданских споров (должна иметь как минимум половина арбитров из списка ПДАУ) или ученой степени по гражданским специальностям (не менее трети).

Что будет после 1 ноября?

Минюст разъяснил, что делать со спорами, начатыми до 1 ноября, если ТС не получил разрешения:

Все функции по ранее начатым спорам будут продолжены третейским судом: арбитрами, а не учреждением.

Ведомство также отметило:

• Если в арбитражном соглашении указан конкретный ТС для разрешения споров, то это соглашение может оказаться невыполнимым. Граждане и юрлица должны подписать новое соглашение о рассмотрении спора в том учреждении, которое получило разрешение;
• Могут появиться новые мошеннические схемы для обхода закона. Поэтому важно проверять, есть ли у учреждения право администрировать арбитраж. Где проверить?

Мнение экспертов

Представители НКО, которые получили отказ в Минюсте, считают, что ведомство при отборе проявило верх формализма. Они считают, что ведомство хотело максимально «очистить» рынок от конкурентов. Для представителей третейских судов, расположенных в провинции, большой проблемой стало выполнение требований к стажу и ученой степени арбитров.

Представитель одной региональной Торгово-промышленной палаты (ТПП) пояснил:

Например, из 35 судей арбитражного суда Вологодской области только 10 человек имеют опыт рассмотрения гражданских дел свыше 10 лет и только один судья закончил аспирантуру. В Курганской области и вовсе нет юристов со степенями, потому что нет юридического вуза.

Минюст не согласен с тем, что требования к ТС завышены, а претензии к оформлению документов – это придирки. Ведомство считает, что реформа принесла большую пользу:

• Арбитражы соответствуют мировым требованиям;
• Созданы сильные ПДАУ;
• Рынок очищен от мошенников .

Замминистра юстиции отметил:

Российский бизнес имеет четыре ПДАУ, в которых он может быть уверен как в добросовестных участниках рынка, которым можно доверять. Мошенники, конечно, не перестанут автоматически существовать с 1 ноября. Они сейчас придумывают разные способы обхода закона, но, на мой взгляд, эти попытки свидетельствуют об агонии маргинального рынка ТС.

«…споры по-прежнему убегают за границу, а внутренний арбитраж сильно попахивает плановой экономикой и контролем государства»

Представители НКО признают, что есть положительный эффект от «прекращения безобразий». Тем не менее они считают, что реформа потерпела фиаско:

• остались только 4 ПДАУ;
• иностранные институты не получили разрешения на работу;
• «споры по-прежнему убегают за границу, а внутренний арбитраж сильно попахивает плановой экономикой и контролем государства»;
• Совет по совершенствованию третейского разбирательства при Минюсте, который выдает рекомендации, оказался несамостоятельной структурой.

1. Поскольку ситуация сложилась достаточно напряженная, Минюст признал наличие проблемы. 
2. С ноября достоверность сведений НКО будет оцениваться на заседаниях совета, потому что мы видим непонимание, напряженность среди заявителей и хотим продемонстрировать открытость и прозрачность.
3. Следующее заседание Совета состоится 10 ноября.

В россии предлагают изменить систему третейских судов

© Парламентская газета

«Важная работа предстоит и над поправками в законодательство о третейских судах — поправками в статью 44 Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» в части совершенствования порядка предоставления права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения», — объяснил Крашенинников.

Он напомнил, что сейчас в России идёт масштабная реформа судопроизводства. Законодательные изменения в её рамках предлагают президент, Правительство, депутаты и сенаторы.

Парламентарий напомнил, что по распоряжению Администрации Президента РФ в июне 2018 года была создана рабочая группа по совершенствованию законодательства о судоустройстве и процессуального законодательства.

«Основной целью рабочей группы стала работа над 30 законопроектами, количество которых за весь период практически не менялось, поскольку в течение периода работы перечень уменьшался за счёт принятых и пополнялся за счёт вновь вносимых законопроектов», — уточнил Крашенинников.

По его словам, сейчас принято 14 федеральных законов.

В частности, основной закон по реформированию судоустройства — Федеральный закон «О внесении изменений в федеральные конституционные законы в связи с созданием кассационных судов общей юрисдикции и апелляционных судов общей юрисдикции.

А также коррелирующие законы о внесении изменений в УПК, КоАП, о реорганизации военных судов, о правовом статусе помощника судьи, об обеспечении судей, об обязательной аудиозаписи судебного заседания и другие.

«Федеральный конституционный закон по реформированию судоустройства предусматривает создание апелляционных и кассационных судов общей юрисдикции, в том числе апелляционного и кассационного военных судов. Решение о начале их деятельности примет Пленум ВС РФ и объявит об этом не позже 1 октября 2019 года», — рассказал председатель думского Комитета.

Он подчеркнул, что для реализации судебной реформы планируется реорганизация в системе военных судов, а в июле 2018 года были приняты федеральные законы, направленные на беспристрастное определение состава суда по конкретным видам дел, используя автоматизированную информационную систему и обязательную аудиозапись судебных заседаний по гражданским и уголовным делам, как в первой инстанции, так и в апелляции. Изменения вступят в силу с 1 сентября 2018 года.

«В перспективе нам предстоит рассмотрение во втором чтении законопроекта о реформе процессуального законодательства, работа по которому ведется с февраля 2018 года. По данному законопроекту проведены многочисленные заседания рабочих групп, совещания, поступило более 150 поправок, отзывы.

Проектом предлагается внести ряд изменений в сходные нормы процессуального законодательства (ГПК, АПК и КАС), регулирующие порядок рассмотрения гражданских и административных дел в судах общей юрисдикции и в арбитражных судах.

Законопроект является важным шагом в реформировании и модернизации судопроизводства, в унификации процессуальных кодексов», — отметил Крашенинников.

При этом он уточнил, что некоторые из изначально предложенных в нём способов оптимизации деятельности судебных органов могли привести к снижению качества правосудия и ограничению реализации прав сторон в процессе.

«В связи с чем отдельные положения законопроекта предложено скорректировать рабочей группой, ряд поправок впоследствии был одобрен Комитетом Госдумы по государственному строительству и законодательству», — добавил депутат и перечислил самые обсуждаемые из них.

В частности, из законопроекта исключаются нормы об отказе от составления мотивировочной части судебного решения, сохраняются положения о возможности изменения договорной подсудности, предлагается установить, что представителями сторон в суде при рассмотрении гражданских и арбитражных дел могут быть только лица, имеющие высшее юридическое образование.

«В дальнейшем планируется работа над совершенствованием процедуры медиации. Предлагается применять медиацию не только к спорам, возникающим из гражданских, семейных и трудовых отношений, но также административных и иных публичных — например, налоговых, об оспаривании нормативных правовых или индивидуальных актов», — резюмировал Павел Крашенинников.

Плигин: В России грядет реформа третейского судопроизводства

08.05.2013 11:38:00

В декабрьском послании к Федеральному собранию Владимир Путин дал старт работе по реформе третейских судов, которая завершится к 1 июля 2013 года.

Сейчас в России действуют более 1,5 тысяч третейских судов, некоторые создаются лишь под конкретное дело.

Непрозрачность формирования суда, отсутствие контроля за арбитрами и ответственности, а также правовой нигилизм привели к тому, что третейские суды массово используются в различных мошеннических схемах.

К российским третейским судам утеряно доверие как российских добропорядочных предпринимателей, так и международных инвесторов.

Председатель Комитета Государственной Думы по конституционному законодательству и государственному строительству Владимир Плигин так охарактеризовал ситуацию с третейским судопроизводством: — Третейское судопроизводство, естественно, известно Российской Федерации.

Постоянно действовал международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ. И я должен сказать, что, в том числе, в советское время он был востребован.

В настоящее время присутствует мода на третейское судопроизводство разных характеристик. И, я точно не знаю их количество, но присутствует достаточно много третейских судов в РФ при различного рода ассоциациях, региональные суды, создаются специальные третейские суды, как некое самостоятельное явление.

И все это привело, конечно же, к такому формированию, в том числе, негативной практики использования третейского судопроизводства. Точно так же, как и любой другой правовой институт, основной характеристикой, которой должен отличаться судебный институт, является доверие.

Доверие к качественному рассмотрению дел, доверие к рассмотрению дел, которое действительно отвечает действующему законодательству, принятие решений, которые являются действительно правовыми решениями, а не решениями конъюнктурными.

В связи с распространением таких многих институтов третейского судопроизводства уровень доверия к третейскому судопроизводству снизился.

Я имею в виду те третейские суды, которые рассматривают внутренние споры. Что касается международных споров, действительно мы сталкиваемся с проблемой определения в качестве юрисдикции других стран или передачи довольно большого объема дел на рассмотрение сложившихся международных третейских институтов. Стокгольмский институт или других институты.

Совершенно естественно, что нас эта практика удовлетворять не может, поэтому мы должны очень предметно изучить практику третейского судопроизводства. О формировании таких институтов доверия, в частности, шла речь в Послании Президента РФ. Т.е.

, еще раз хочу сказать – либо нужно повышать уровень доверия к традиционным институтам, либо формировать новые институты.

Для нас это особенно важно в связи с интеграционными процессами, которые происходят на так называемом постсоветском пространстве. Потому, выбор направления развития зависит от профессионального сообщества, от нашей совместной работы.

И я думаю, что мы проведем, в том числе, возможно, в рамках Государственной Думы, определенные консультации, тем более, что этот процесс был начат в рамках консультаций Председателя ГД с представителями крупных юридических фирм, занимающихся вопросами бизнес-права, которые и поставили вопрос об институтах доверия.

Проблему отсутствия доверия к российскому третейскому судопроизводству прокомментировал также член Арбитражной комиссии Российского национального комитета Международной торговой палаты (ICC Russia) Константин Гагарин: — Нам видится проблема российских третейских судов на сегодняшний день таким образом, что с одной стороны репутационные, добросовестные иностранные инвесторы отказываются делать арбитражные оговорки со ссылкой на российские третейские суды, а без этого рассмотрение спора в третейском суде невозможно. Они предпочитают суды, к сожалению, в Лондоне, Париже, других признанных юрисдикциях.

А с другой стороны российские третейские суды заполнены так называемыми спорами, а на самом деле «постановочными», организованными заранее мероприятиями между различными мошенниками , которые используют такие решения для своих недобросовестных целей.

Например, для приватизации государственного имущества, для обмана участников корпораций, для других неблаговидных целей.

Конечно, хотелось бы, чтобы новое законодательство, которое должно быть принято, с одной стороны, способствовало возвращению добросовестных, добропорядочных иностранных представителей бизнес и юридического сообщества в российские третейские суды, а с другой — чтобы из этих судов были изгнаны мошенники и все те, кто ими пользуется для обмана и совершения преступления. Это все бы могло бы быть достигнуто при принятии единого закона, гармонизированного с международным законодательством в этой сфере – типовым законом ЮНСИТРАЛ, с международной Нью-Йоркской конвенцией о принудительном исполнении и признании иностранных арбитражных решений. В этом законе, мы считаем, должны быть прописаны такие вещи как единые органы профессионального сообщества, которые бы участвовали в самоуправлении, как ответственность и права и обязанности арбитров в конкретных спорах, должен быть прописан процесс.

Также в этом законе необходимо прописать ограничения арбитрабельности различных споров. Т.е., те случаи, когда только государственный суд может рассматривать определенные виды споров, до которых третейские суды еще не доросли.

Если мы таким законом создадим нормальную прозрачную систему третейских судов в России, систему, которая позволит международным добропорядочным инвесторам и представителям юридического сообщества видеть, что они могут доверять российским третейским судам, то тогда мы вернем эти правовые споры в нормальное правовое русло и в Россию. Сегодня, к сожалению, они отсюда уходят…